В одном из своих интервью, которое он дал сразу же после возвращения из России, французский философ объяснил это банальным отказом во въездной визе в Россию: "Я считаю этот новый метод "черных списков" постыдным для посольства и почетным для себя, но это опасный прецедент в отношениях между Россией и Западом. Данный прецедент стал нормой к 2007 года, получив силу закона, подписанного президентом Путиным. Андре Глюксман организовал несколько антивоенных акций протеста европейских интеллектуалов.
Ровно шесть лет спустя после письма в Le Monde, в марте 2006 года, Глюксман подписал еще одно открытое письмо "Прекратить молчание по поводу Чечни" вместе с Вацлавом Гавелом, принцем Хасаном Бен Талалом, Фредериком де Клерком, Мэри Робинсон, Йохэем Сасакавой, Карлом Шварценбергом, Джорджем Соросом и Десмонтом Туту. Оно было приурочено к саммиту Большой восьмерки в Санкт Петербурге. Но свое молчание политики так и не нарушили...
Андре Глюксман ответил на вопросы редактора Русско-Чеченского информационного агентства:
- Почему надежды на демократические реформы и гарантии прав человека в России после распада СССР пятнадцать лет назад терпят сейчас крах?
- У меня очень давний опыт в отстаивании демократических свобод в России: я поддерживал диссидентов – Солженицына, Сахарова. В те годы мне был запрещен въезд в СССР, и в Москву я попал лишь в 1990 году. И тогда мои друзья-диссиденты предупредили меня, что ситуация напряженная. Я согласился с ними, припомнив опыт стран Центральной Европы. После падения Берлинской стены и развала советской империи перед Россией открылись два пути: путь Вацлава Гавела – очень сложный переход к демократии, и путь Милошевича, объединившего вокруг себя все карательные органы, остатки партийной номенклатуры, тайную полицию и значительную часть вооруженных сил. Таким образом, альтернатива действительно существует: Вацлав Гавел одобрил разделение Чехословакии, и сегодня мы имеем дело с двумя государствами – Словакией и Чехией, которые никогда не воевали друг с другом, стали членами Евросоюза и исповедуют демократические принципы. Милошевич же проводил политику силы и этнических чисток. Когда Ельцин объявил о начале первой чеченской войны, я был напуган тем, что власть действует в духе Милошевича. Я приветствовал последующее перемирие. К несчастью, с приходом Путина авторитарный стиль управления окончательно укрепился и свел на нет демократические свободы, с таким трудом завоеванные диссидентами за многие десятилетия борьбы.
- Возможно ли еще построение демократического общества в России и какие пути к демократии ей стоит избрать?
- Наименее специфичный и наиболее распространенный путь – то есть свобода слова, свободное общение, демократические СМИ. Он доказывает свою эффективность со времен древних Афин эпохи Сократа и по сей день. Для существования демократии нужно, чтобы сформировалось свободное общественное мнение и, следовательно, возможность свободного обсуждения и чередования у власти политических партий с различными убеждениями.
- Как международные демократические институты могут повлиять на политику правительства, ограничивающего или запрещающего основные политические свободы?
- Я считаю, что господин Путин – человек разумный, и при встречах с отдельными лицами или правительственными делегациями, твердо отстаивающими права человека, демократические ценности или право народов на самоопределение он способен понять, что для поддержания конструктивных экономических и дипломатических отношений нужно согласиться с некоторым количеством упреков в свой адрес. Тем более что сам он тоже имеет право упрекать и не упускает случая адресовать свои упреки другим государствам. Таким образом, международное сообщество может повлиять на ситуацию при условии, что даже рядовые граждане мира будут отдавать себе отчет в том, что демократизации власти в России – это необходимое условия поддержания мира на Земле.
- Почему международное сообщество полностью игнорирует происходящее в Чечне и что можно сделать, чтобы взять конфликт под контроль, пока он не получил дальнейшего распространения на всей территории Северного Кавказа?
- Международное сообщество недостаточно владеет ситуацией на месте событий. Поэтому оно и не заметило, что Чечня – не поле битвы с международным терроризмом, а война, вооруженный конфликт, начавшийся еще при Петре Великом. Цель его – не установить контроль над своей колонией, но преподать урок русскому народу. Такова истина, которую узнал еще Николай I из уст своего генерала, воевавшего в Чечне и на Кавказе. Чеченцы – символ непокорности в глазах Кремля, будь то Кремль царский, большевистский или нынешний. Но я считаю, что мирное решение конфликта помогло бы не только сохранить остатки чеченского народа, но и сохранить демократию в России. И именно для этого международное общественное мнение должно добиться прекращения репрессий в Чечне и вступления российского правительства на путь мирных переговоров при полном и честном прекращении огня с той и с другой стороны.
К вопросу о господине Дмитриевском. Я считаю, что для будущего России крайне важно, чтобы были созданы все условия для того, чтобы пацифистски настроенные личности помогали людям понять друг друга. К примеру, передавать воюющей стороне планы мирного урегулирования, исходящие от противника. Я слышал, что одна неправительственная организация была ликвидирована по решению суда за публикацию интервью господина Масхадова, впоследствии убитого президента независимого правительства Чечни. Я считаю, что это очень и очень опасный прецедент в отношении демократических свобод. Я хочу лишь сообщить, что у меня был разговор с господином де Вильпеном, который в то время занимал должность Министра иностранных дел Франции. Мы обсуждали политические планы господина Масхадова не для того, чтобы помочь неким террористам, а для того, чтобы найти возможность мирного урегулирования ситуации до того, как война в Чечне захлестнет весь Кавказ. И я считаю, что доступ к информации абсолютно необходим для того, чтобы остановить распространение и ужесточение существующих локальных конфликтов. Доступ к свободной информации.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
