Давно не видел В.В. Путина.
И вот он на экране – постаревший, со сбивчивой речью и повторами, многословно и как-то неуверенно, нерадостно объясняет, почему проект "Южный поток" закрыт. Изменился. Ушла энергия, уверенность. В начале выступления он рукой-рыбкой показал, как газовая труба должна была, извиваясь угрём ползти по дну Чёрного моря. Но так и осталась лежать на берегу, тараща остекленевшие глаза в горячее южное Солнце.
Говорят, что в проект было вложено 4.5 млрд. долларов, компанией "Газпром", которая формально, больше чем на 50% принадлежит российским гражданам. Начальство, правда, произносит слово "государство". Но это, на самом деле, неверно – граждане России это и есть государство.
Далее начинается что-то кризисное, невнятное.
Формальный глава "Газпрома" говорит, что трубы оживут и устремятся в Турцию и там партизанскими тропами проберутся к "Южной Европе". Реальный глава "Газпрома" вроде как имеет в виду иное – не видать Европе российского газа из южного подбрюшья, его от возмущения "европейскими друзьями" сделают жидким и пустят газовозами по океанической глади.
А что же россово победное племя? Пассивная часть его, опьянённая взятыми силой оружия крымскими винами? Наверное, оно верит, что патриарх не подведёт, не отпустит хвост Жар-птицы, наградит каждого из них радужным пером.
Но что-то непоправимо сломалось, схрустнуло, просело в механизме – нет больше плана "мировой энергетической супердержавы", устремлённой вверх иглы газового ОПЕК в Санкт-Петербурге. Растаяла даль. Легла на землю высь. Распался фронт.
Остались только закат Солнца, спокойствие наступающей московской зимы, камин, кресло-качалка и патриарх, укрывший ноги китайским пледом. Трубы и танкеры по-детски толкаются в его колени, словно любимые им детёныши животных, жалобно скрипят, смотрят в повлажневшие глаза, ищут в его мягких руках направления, куда стремить свой одинокий, огрузший бег.
