Когда страна находится в двух шагах от грандиозной, пусть и символической катастрофы, на эту тему необходимо высказаться честно и откровенно.
Я попытаюсь объяснить ситуацию буквально на пальцах, но не с точки зрения канонического церковного права, которое лишь способ решения коллизий, возникающих при интерпретации традиции, но именно с точки зрения традиции, взятой как социокультурная данность.
Поскольку культурология и социальная история – суть секулярные гуманитарные дисциплины, буквально находящиеся в иной интеллектуальной вселенной, нежели религия, занятая трансцендентальным общением социума, то я просто не могу оскорбить чувств верующих и этнические чувства - точно также, как зачтение выдержек из работ по ювенальной психологии не могут оскорбить подростка, поведение которого они призваны проанализировать.
Хотя могут его огорчить, например, выдвинув гипотезу, что его агрессивная гомофобия и вообще ненависть к сверстникам, ведущим иной, более индивидуалистический и комфортный стиль жизни, а также неистовая страсть к парципации (желанию быть деиндивидуализированной частью некоей брутальной символической силы – агрессивной великодержавной государственности, яростного национального движения, консолидированного локального подросткового сообщества), как следует из тестов, весьма вероятно обусловлены его скрытой (подавленной) гомосексуальностью, провоцирующей перманентный кризис личной идентичности.
Так, про геев написал, теперь про евреев и исламских фундаменталистов. О понимании традиции. "Все знают", что есть еврейские и исламские религиозные суды, а ранее были монастырские. Так вот, эти суды – способ разрешения коллизий, возникающих при применении "канонического" религиозного права, являющегося частью традиции… Например, раввинские суды – это прообраз нынешних третейских (общественных) судов, они основаны на Галахе (части Устной Торы, т.е. томах Талмуда). Они не создают традицию, но лишь ее интерпретируют. То же самое относится к шариатским судам. При этом в Израиле есть государственные судьи (шоффеты, в отличие от даянов), в исламских государствах – кази (в отличие от улемов). Причем, фольклор, неистово выставляя на посмешище несправедливость и коррумпированность кади (один цикл о Ходже Насреддине чего стоит) и шоффетов (согласно Мишне Агады, именно за их цинизм и беспредельность, потрафляющий властям и обывателям, и были испепелены Содом и Гоморра), окружая улемов и даянов великим почтением.
Рискованное культурологическое сравнение. Есть суд "воров в законе", интерпретирующий "воровской закон", т.е. нормы "обычного права", распространенные в социальных стратах, где превалирует догосударственный (народно-архаический) менталитет, еще не открывший для себя "Большого общества", и есть "народный районный суд" - Басманный, Пресненский. Тверской, Мещанский, Бабушкинский, Савёловский, Бутырский, "Мосгорштамп"… словом, имя им – "Легион". Да, да – тот самый X с кабаньим рылом на щитах, поставленный оккупационным гарнизоном в римской колонии Элия Капитолина, т.е. на руинах Иерусалима, и попав под власть диббуков и сбросившись с оскверненной ими горы Сион, взял и дружно утопился в местной речке-переплюйке – очень уж диббуки торопились к своей мамаше-Лилит – роковой еврейской фольклорной вамп с птичьими ногами. Есть такое толкование специалистов по раннему христианству.
Теперь, помолясь, к главной теме. Согласно теории покойного Григория Померанца (или пересказу им мировых культурологических достижений), каждая мировая религия – это "маркер локальной цивилизации". От себя добавлю – даже "мерцающая" иудейская цивилизация, периодически мощно выходящая за пределы еврейского племени, захватывая ханаанских туземцев – самаритян, покоренных – на свою голову – Хасмонейской династией бедуинов Негева, возведших на Иерусалимский престол Иродидов, бедуинов Йемена (периодически истребляемых за сие эфиопами-христианами), восставшие против Халифата тунисские племена царицы Зенобии, знаменитых хазар, татов, крымских караимов…
Версия о принятии иудаизма и еврейской идентичности (лучше числиться потомком римопотрясателей Бар-Кохбы, чем детосжигателей) остатками недобитых Римом пунов, положивших, таким образом, основу многочисленным алжирским и ранееиспанским еврейским общинам – для меня слишком экзотична. Но не упомянуть ее не имею право.
Христианство возникло в рамках Рима и эллинизма. Но цивилизационное разделение и радикальная разница исторических судеб Западного и Восточного Средиземноморья объективно привели к появлению разных церквей.
На Западе античность рухнула, и цивилизацию спасали и восстанавливали монастыри.
На Востоке она была сохранена государством, и монастыри ему в этом помогали. На Западе малообразованные рексы и императоры в вопросы канонического права и теологические споры не лезли. Могли приказать убить "этого несносного попа" - архиепископа Кентерберийского Томаса Бекета. Могли приказать перенести папскую резиденцию в Авиньон. Могли поддержать рвение инквизиторов. Могли - Лютера. Известны два примера вмешательства. Прямые указания короля Генриха VIII Английского, как должно выглядеть "англиканство" с доктринальной точки зрения. И поддержка венским императором Сигизмундом на церковном соборе германских гуманистов, протестующих против планов объявить Талмуд подлежащим уничтожению еретическим произведением. (Ему явно больше нравилось числить в своих августейших предках Давида и Соломона, нежели правителя, вымаливающего в Каноссе прощение у предшественника современных ему римских педофилов и кровосмесителей).
А вот у византийских василевсов "доктринально-каноническая" позиция была куда более активной. Приблизительно, как у генсека ЦК КПСС и секретаря ЦК по идеологии (сек-2) - по отношению к изысканиям Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.
Одни чередования иконолатрии, икономахии и обратно – в зависимости от пертурбаций при константинопольском дворе... Всем своим эстетическим великолепием русское православие обязано только тем, что крещение киевского "великого герцога" (кагана) Владимира пришлось именно на период торжественно восстановленной иконолатрии. Это как огромная идеологическая разница между партиями "международного коммунистического и рабочего движения", сформировавшимися до "исторического XX съезда" (коминтерновским) - и после.
Поэтому, когда сейчас вовсю идут разговоры о нерушимости тысячелетней православной традиции, я это воспринимаю приблизительно также как социал-демократ, даже большевик – современник Плеханова, Мартова, Ленина, Богданова и Бухарина, - воспринял бы сталинский "марксизм-ленинизм" из тома Испарта, а хотя бы и ленинский "Эмпириокритицизм". Здесь надо выделить раннего Сталина, в своем "Нацвопросе" вплотную приблизившегося к понятию "политическая нация", но не смогшего этого сделать из-за отсутствия такого понятия в левой социологии (спасибо помешавшимся на этничности австромарксистам).
Как всегда, оппортунизм в главном стараются компенсировать "фундаментализмом" в частностях. Так совершенно "еретическое" по меркам Коминтерна благословение Москвы западным коммунистам на мощное продвижение в парламентаризм (ранее считавшимся лишь декорацией на буржуазной диктатуре) сопровождалось бесноватыми гонениями на любые западные культурные заимствования, именуемые "буржуазными" и "мелкобуржуазными", пропагандистское изображение Запада как некоего Хтонического царства, в аду которого страдают "подлинные патриоты" (антиамериканцы), коммунисты и негры.
Но вернемся к драме христианства рубежа предыдущего миллениума. Юго-Восточное Средиземноморье – "южный эллинизм" - почти полностью стал исламом. Остались Римская церковь на базе рухнувшей Западной Империи и абсорбированных гигантских германских, финно-угорских и славянских масс, захлестнувших кельтскую и италийскую племенную "платформу".
Остался Северный Эллинизм – на базе южнокавказских, южнобалканских и западноазиатских племен, и раннехристианских народов Ближнего и Среднего Востока, ставших при Халифате резерватами в качестве основной налоговой базы (первоначально мусульмане были освобождены от налогов – кроме благотворительного взноса с сокровищ – "закята") – откуда многовековая, столь контрастная с Западом и Византией, традиция религиозной толерантности в исламе.
Естественно, что феодальная Европа и деспотическая Византия в 11 веке нашли массу идеологических предлогов расплеваться на всю жизнь.
Желающих отсылаю к насыщенной истории идеологических препирательств Каутского и Ленина, Сталина и Тито, и Хрущева и Брежнева - Суслова с Мао и итальянской "еврокомпартией".
Перед гибелью, сотрясаемая ударами болгар, "франков"-крестоносцев, славян, арабов и тюрок, Византия (которая, по мнению Г.С. Померанца, в отличие от Европы в полноценную консолидированную цивилизацию так и не сложилась, оставшись "цивилизационным узлом") успевает рывком расширить свой ареал на Киевскую Русь, создав огромную и богатую "цивилизационную дочку". В дальнейшем подражавшие василевсам и потому столь же бесцеремонные к священноначалию "великие герцоги" (князья) Владимира и Москвы сделали все, чтобы добиться полной религиозной самостоятельности, объявив себя "Святой Русью", т.е. не религиозной провинцией Константинополя, но самостоятельным богоизбранным православным царством. Причем, последний еще и дал предлог для уничижительных обвинений, создав в последние месяцы существования Флорентийскую унию – догматический альянс между всем Западом и одним осажденным турками мегаполисом. Через века эта Уния дала возможность православным Галиции сохранить в католическом окружении Речи Посполитой высокую степень теологической и организационной автономии, избежать принудительной католикизации и полонизации.
Так вот, "Русский мир" - это вовсе не этнический альянс, развившийся из славянского племенного союза, сложившегося по оси Крым – Рига. И не ареал любителей Пушкина.
Это этнополитический проект, являющийся опорой "Святой Руси" - как антизападного (антиевропейского) цивилизационного проекта. После 1919 года он расширился в сторону Запада за счет миллионов русских православных, а также связанных с русской культурной традицией кавказцев и евреев, дважды бежавших от большевизма. И только окончательный крах "Великой России" – уже в качестве СССР, своей последней аватары - перевел восприятие ситуации в плоскость отношений русской протонации, ее диаспоры и ее ареалов, отсеченных "беловежскими" границами.
При погруженности сознания в этничность (с упованием на ее пассионарность), "Русский мир" воспринимается как некий "русский сионизм". По крайней мере, видимо, именно так понимали его птенцы гнезд Рогозина и Лимонова. Но в концепции "Русского мира" нет ни пафоса возвращения на родину, ни стремления утвердить национальные ценности.
Есть ссылка на антилиберальную и монархическую национал-православную традицию, как она была сформулирована секулярными придворными идеологами накануне Крымской войны. Есть мечты о восстановлении екатерининских границ – до Киева и Измаила, Риги и Киргиз-кайсацкой орды.
"Русский мир" - это ностальгия по созданному Петром Великим этническому союзу московитов (русские и иные народы Улуса Джучи) и украинцев как базы для "России" - петербургской (балтоцентричной) европейской империи. Точно также как Грейт-Бритиш – это англо-саксо-кельтский союз для создания глобальной океанической империи, а Двуединая монархия – немецко-венгерский союз для контроля придунайских и приальпийских пространств.
Евромайдан окончательно похоронил идею "России" как европейской, пусть временно региональной, но сверхдержавы. Шок на один исторический миг вызвал из небытия доктрину "Святой Руси" - осажденного православного "Израиля". Но она показалась излишней экзотикой. Конечно, Цорионова и Чаплина в наклеенных пейсах можно красиво снять в эпизоде нападения хасидов на иерусалимский гей-парад. Но, во-первых, третьего уже не будет, а, во-вторых, я бы при них тему лишний раз не будировал… А то 17 июня на "Эхе Москвы" Чаплин столько раз помянул про "36 мужских членов" на разгромленной манежной выставке Сидура, что я искреннее пожелал ему обрести оный и на пятке – чтоб каждый раз разувался…
"Русский мир" - это основа антилиберального евроимперского проекта. Но проекта не национального, а цивилизационного – так немецкие романтики видели свой Гроссдойчланд в качестве воплощения "особого пути" - альтернативы "торгашеской Британии", "изнеженной Франции", "разложившейся Италии", "побитой Симоном Боливаром Испании", "ославяневшейся Австрии"…
Поскольку вначале уже говорилось, что цивилизационный проект осмысляется исключительно религиозно (даже если это американская гражданская религия "сияющего народам града на высотах"), то для правового оформления интерпретации "канонической традиции" требуется пусть и символический акт, но акт подчинения всех православных "Русского мира" одному патриарху.
Разумеется, киевский патриарший престол – первичен, поскольку именно он стал основой новой цивилизационной дочки Византии. Но вы еще вспомните первичную иерусалимскую церковь?! Там вообще были одни… Как в первом составе РСДРП, состоявшей из массы рабочих кружков Черты оседлости и "диванной" партии Плеханова (и как укоризненно напомнил мне историк и радиожурналист Михаил Соколов, еще целого ряда провинциальных русских рабоче-интеллигентских кружков масштаба нынешних "несогласных"). Но нельзя же в поисках исторической справедливости все доводить до фанатизма! И оттуда и оттуда тех выперли… С огромным удовольствием… Наверно, потом и взаимным – ибо мудрость приходит с годами…
И вот в конце XVII века – в разгар геноцида старообрядцев, цепляющихся за свой (да-да, именно иерусалимский канон), на волне эйфории от зарождения великорусской европейской империи, происходит искомая консолидация – киевская православная церковь (бывшая учредителем "северного православия") входит в подчинение московскому патриарху. Как комсомольская хозрасчетная тризовская фирма – в ОНЭКСИМ, а некий кооператив – в "Петрокоммерцбанк" (возомнившего о себе учредителя кооператива пришлось посадить за подделку собственной печати – живая история). Отныне московская церковь, киевско-московско-питерская империя и московско-византийская цивилизация – одно.
Но дальше, сильно дальше, происходят две неприятности. Патриарх Константинопольский, как поставленный еще василевсами и признанный легитимной басурманской властью султана-халифа, не просто олицетворяет сохранение символического единства тени византийского "цивилизационного узла". Как обитатель периодически распадающегося на этнокультурные блоки-страны пространства – арабского, турецкого, европейско-колониального, он мыслит более национально-государственно.
Тем более, что в том регионе наднациональный цивилизационно-государственный проект называется "Халифат" и является символом всяческого экстремизма. Поэтому идея "православно-славянского" квазихалифата, коим и должен стать "Русский мир" в своем высшем развитии, не может найти у него сочувствия. Точно также, как и большевистский проект "Земшарной республики Советов", который стал самым первым и самых грандиозным воплощением глобального безбожно-псевдомессианского проекта "квазихалифатского", позднее сжавшегося до послесталинской неомосковской империи.
Это значит, что концепция национально-государственных православных поместных церквей ему ближе и понятней московских претензий на обладание символическим капиталом в виде ностальгии по "Великой России". А то непонятно: цари/президенты разные, а патриарх – общий… А дальше начинается юридическая интерпретация традиции – учредитель вправе выйти из состава участников фонда. Вышли же три братские республики – члены ООН, т.е. имеющие международную правосубъектность, из "фонда" СССР, ликвидировав юрлицо! И после этого все крики: типа, не так протокол заверили, есть же решение "общего собрания" (референдум 17 марта 1991) не значат ничего – есть положение о фондах в законе об НКО, и отделение минюста (за совсем медный прайс) регистрирует ликвидацию юрлица, констатировав аккуратную работу ликвидационной комиссии…
Поэтому достаточно "третейском суду" в лице Константинопольского патриарха признать права украинской православной церкви на расторжение пусть и трехвекового "соглашения о соучредительстве" общемосковского патриаршества, как с лица планеты исчезнет и тень великорусской цивилизации "Третий Рим" с ее пятивековой историей.
Появятся две национальные церкви в двух соседних - давно и угрюмо враждующих странах – как в Болгарии и Сербии, например. Так было в исламском мире после того, как под давлением греческого, французского и британского контингента последний султан Блестящей Порты отказался от звания Халифа Правоверных.
Только жестокой депрессией, обрушившейся на Первопрестольную, я могу объяснить агрессивное и какое-то детски-обидчивое реагирование на кризис вокруг Критского собора. Пообнимавшись на Кубе с папой Франциском, настаивать на еретичности западного христианства – это после полувека торчания во Всемирном совете церквей! Поддакивать запрету на брак православного с инославным! В очень православной-самодержавной-народной Российской империи граф Витте спокойно был обвенчан с еврейской, перешедшей для этого в протестантизм. И таких смешанных православно-немецких и еврейских пар было полно в остзейских слоях административной элиты. И были армяно-григорианские (т.е. монофизитские, "дохалкидонские") супруги православных купцов, офицеров и чиновников.
Взять инициативу на себя, предложить переучредить Моспатриархат как некую бинарную (со второго уровня управления) структуру, вроде Двуединой дунайской монархии. Умаслить Киев освобождением еще дюжины украинских политзэков, предложить посредничество при разруливании "минских" непоняток, а Константинополь поддержать посредничеством с сердитыми "поместными"… Ведь кризис назревал минимум год. Куда делась вся многовековая византийско-имперская школа?!
Но кризис летит себе "падающим домкратом", подобно ситуации с выборами в ОРДЛО, судьбой несостоявшихся российских олимпиоников и разоблаченных черномаечников-тиффози во Франции. Такой большой системный кризис империи, агонизирующей не только политически, но и символически…
! Орфография и стилистика автора сохранены
